Антонио Гауди: самый загадочный архитектор в истории, который творил чудеса. Загородный дом Гуэля

Фантастические работы этого мастера стали главной визитной карточкой Барселоны. Вряд ли найдется человек, который ничего не слышал о доме Мила, парке Гуэля и о самом главном шедевре великого архитектора - Искупительном храме Святого Семейства. Все эти здания являются символом эпохи модерна, эпохи, когда подвижное пространство переплетается с удивительным, причудливым орнаментом. В испанской Барселоне эту сказку, воплощенную в камне, создал невероятный зодчий своего времени - Антонио Гауди.

Личность этого человека поражает своей незаурядностью и широтой взглядов. Кто-то сочтет его гением, великим человеком, а кто-то вольнодумцем или сумасшедшим. Как бы то ни было, его имя навсегда осталось в истории мировой архитектуры.

Рождение и смерть маэстро произошли при очень необычных обстоятельствах. На свет Антонио появился в 1852, после того как родители мальчика потеряли двое детей. Рождение младенца было крайне болезненным. Родители крестили его, как можно раньше, дабы спасти его душу. Отец Гауди был кузнецом. Именно он приучил сына воспринимать красоту предметного мира и привил любовь к рисованию и архитектуре.

У маленького Антонио было странное заболевание. Он как будто «быстро старился». В детские годы мальчик выделялся своей физической взрослостью на фоне других детей. Ему приходилось избегать физических нагрузок из-за своих постоянных болезней. Антонио страдал ревматическими болями в ногах. Это способствовало его долгим занятиям наедине и развитию особой сосредоточенности на деталях. Детство Гауди прошло у моря, что повлияло на его архитектурные творения в будущем. Все его дома как будто бы напоминают замки из песка.

Пройдя обучение в архитектурной школе Барселоны Антонио начал свою карьеру в качестве чертежника. Он выполнял различные мелкие задания: проектировка оград, фонарей и моделирование мебели для собственного дома.

Жизнь архитектора пришлась на времена невероятного расцвет неоготического стиля. Он воспринял новые веяния с восторгом, преклоняясь перед мастерами нового движения, объявившим, что «Декоративность — начало архитектуры».

Гауди выбрал Барселону в качестве места для своих архитектурных опытов. Фантазия архитектора не знала пределов. Он смело сочетал в своих постройках материалы, фактуры и цвета. Гауди не делал чертежей, полагаясь лишь на природное чувство гармонии.

Образцом совершенства Антонио Гауди считал куриное яйцо и одно время носил сырые яйца в кармане. Гауди ненавидел замкнутые и геометрически правильные пространства, а стены доводили его прямо-таки до сумасшествия; избегал прямых линий, считая, что-прямая линия - это порождение человека, а круг - порождение Бога. У Гауди была даже своя собственная безопорная система перекрытий. Он позволяла не «резать» помещения на части. Никто не способен был повторить расчеты Гауди, пока не была создана НАСА для расчета траектории космических полетов.

Первыми постройками архитектора стали «Дом Висенс», «Эль-Каприччо», «Павильон усадьбы Гуэля». Все здания очень непохожи друга на друга, но их объединяет большое количество декоративных деталей в стиле неоготики.

Решающую роль в жизни Гауди сыграло его знакомство с текстильным магнатом Гуэлем. Именно тот доверил ему самые крупные заказы и не ограничивал архитектора ни в творческих фантазиях, ни в средствах. Антонио создал для Гуэля павильоны усадьбы в Педральбесе, винные погреба в Гаррафе, часовню Колонии Гуэль и парк Гуэль.

Эти шедевриальные творения Гауди сделали его поистине популярным в Каталонии. Наконец он смог приступить к самому главному творению своей жизни- строительству Искупительного храма Святого Семейства (Саграда Фамилиа). Храм стал высшим воплощением не только его уникального таланта, но и истовой веры. Сейчас это здание является одним из главных символов Барселоны.

Величественные башни этого храма и по сей день производят неизгладимое впечатление. Здание покрыто пеленой тайн, а самая главная загадка храма - это его незавершенность.

При жизни Гауди не успел завершить строительство, однако он и не планировал. Проект строительства настолько масштабный, что работы ведутся до сих пор. К храму постепенно достраивают недостающие элементы, которые во всех подробностях описаны и прорисованы в чертежах Гауди. На вопрос людей, когда же все-таки будет завершено строительство, он еще при жизни отвечал: «Мой заказчик не торопился». И, возможно, столь длительные работы и делают этот храм настолько уникальным и неповторимым.

Строительство храма планируют окончить к 2026-му году – к столетию гибели Антонио Гауди. Однако присущая испанцам неторопливость в делах может помешать этим планам. Кроме того, существует легенда, что, когда закончится строительство храма Святого Семейства, наступит конец света.

Смерть настигла Антонио Гауди при весьма загадочных обстоятельствах, когда он направлялся в церковь. Как раз в этот день (7 июня 1926 года) в городе на рельсы был пущен первый трамвай. Великий архитектор попал под трамвай, когда тот пересекал Гран Виа. Гауди был серьезно ранен и потерял сознание. Никто не узнал старика в потрепанном костюме, и его отвезли в больницу для бедных, где оказали примитивную медицинскую помощь. Лишь позже выяснилось, что он - тот самый архитектор, который навсегда изменил Барселону, но было уже слишком поздно для того, чтобы что-то предпринять…

Анна Некрасова

Гауди - отличный пример нестандартного мышления, вопреки всем предпосылкам освоивший высшую степень своего творческого потенциала.

Оригинал взят у evan_gcrm в Безумец или гений?Оригинал взят у ochendaje

Он работал над своим главным творением почти сорок лет, отдавая на строительство свои гонорары, зарплату и милостыню, которую просил на улицах. Скупая у заводов бракованную плитку, он создал свой стиль, узнаваемый во всем мире. Величие гения и трагедия настоящего Человека.

Об архитекторе Антонио Гауди из Барселоны слышали абсолютно все. Конечно, больше всего мы знаем о шедеврах архитектуры, а не о нем самом, Антонио Гауди, человеком из плоти и крови, который жил, любил, страдал, мечтал, и еще знал, что-то такое, что давало ему право говорить: «Мой заказчик никуда не торопится!» и строить не делая точных проектов на бумаге.

Он терпеть не мог черчение, мало кто знает, что Гауди провалил этот экзамен на подготовительных курсах при поступлении в Высшую Архитектурную Школу.

Пожалуй, прежде всего на Антонио повлияла местность, где он родился - Каталония. Многие бывали в Испании, в этом удивительном городе - Барселоне - столице Каталонии. Кто был, тот не даст мне соврать, что каталонцы довольно необычные люди. Их национальная гордость иногда граничит с абсурдом. Каталония держится особняком от остальной Испании.

Здесь не любят корриду. Кажется, здесь коррида, вообще, запрещена. И больше всего местные раздражаются, когда Каталонию называют Испанией.

Здесь говорят на своем, каталанском, языке. Здесь не танцуют фламенко, предпочитая сардану — групповой танец, похожий на греческий сиртаки.Стремление к независимости и превосходству у каталонцев в крови. А корни подобного к себе отношения уходят в глубь веков — во времена Великой Римской империи.

То есть, к моменту появления на белый свет Антонио Гауди, в 1852 году, в пригороде Барселоны, в городе Реусе, все это имело место быть и Антонио впитал чувство Национальной Гордости вместе с молоком матери.

Он был настолько упрямым националистом, что вполне мог поплатиться за это. Был такой случай. Когда Гауди уже был именитым архитектором и работал над своим самым крупным проектом Саграда Фамилиа, Барселону посетил Король Испании. Гауди отказался разговаривать с королем на испанском. Король прекрасно понимал каталанский, и они так и разговаривали, король по испански, а Гауди с ним по каталански. Беседа затянулась на несколько часов. Видимо, Король Испании был очень мудрым и спокойным человеком. Представляете, что сделал бы Петр I, если бы при знании языка с ним пожелали бы разговаривать, скажем, на армянском.

Город Реус в наши дни. Центр старого города.

Итак, Антонио Гауди появился на свет 25 июня 1852 год. У его матери, Антонии были тяжелые, травматические, затяжные роды... Ребенок родился настолько слабым, что его крестили на следующий день, так боялись, что не выживет. Он был не первым ребенком в семье, у него был брат на год старше, и сестра младше его, но до этого все дети в этой семье умирали, едва родившись.

Родители его очень любили, отец часто брал с собой на работу, в кузницу, где мальчик мог наблюдать, как раскаленная медь или железо становятся пластичными и превращаются в удивительные предметы, к примеру дверные ручки или решетку ограды.
В детстве у Гауди было слабое здоровье, ревматические боли в ногах не давали свободно двигаться. И как это бывает у таких детей, Гауди брал умом там, где другие побеждали проворством. Антонио любил рисовать с малых лет. Однажды, в школе детям задали нарисовать город Вифлием в момент Рождения Христа. Дети стали смеяться над странными домиками Антонио, но учителю рисунок понравился своей лаконичностью и точностью.

Мать Гауди, Антония, прививала мальчику любовь к религии. Она внушила ему, что раз уж господь оставил ему жизнь, то он, Антонио, обязательно должен выяснить для чего. Единственное развлечение в маленьком провинциальном городе Реусе, где жила семья Гауди, был воскресный поход в церковь.
Христианская доктрина, христианская мораль и история религии составляли существенную часть среднего образования в то время. Большую часть учебного времени дети распевали псалмы. Думается,что это тоже наложило свой сильный отпечаток на восприятие мира будущим архитектором.

Все это он изучал наряду с греческим языком, латынью, геометрией, исто-рией, риторикой и поэзией. Неудивительно, что любимым предметом у Гауди была геометрия.

Однажды он подслушал разговор родителей и доктора, который сказал, с таким букетом болезней Антонио проживет пять-семь лет. Сам Гауди вспоминал, что в этот момент он почувствовал непреодолимое желание жить. Он всегда был склонен к фатализму, с самого рождения он воспринимал происходящие с ним события, как судьбу или рок. Тогда, подслушав разговор родителей, он решил жить. Жить, во что бы это ни стало! И позднее, он был твердо уверен, что его жизнь - это знак Божий.

Не обращая внимание на боли и приступы он много ходил по окрестностям вместе с друзьями. Когда же он не мог передвигаться, он фантазировал и наблюдал за природой. Врачи предлагали ему костыли, но он был упрям и отказывался от них. Больше всего Гауди любил наблюдать за облаками, лежа на траве. Может быть там он и подсмотрел идеи для своих будущих архитектурных шедевров?
Малень-кий Гауди смотрел на горы, и ему говорили, что когда-нибудь он сможет отправиться туда и увидит своими глазами святыню, парящую в вышине громаду горы Монсеррат.
Нужно отдать должное родителям Антонио Гауди, они совершили настоящий подвиг, сумели дать детям высшее образование! Старший брат Гауди получил высшее медицинское. В то время иметь начальное образование было более, чем достаточно, особенно для потомственного кузнеца, сына простого ремесленника. Закончить школу - означало быть уважаемым образованным гражданином, ну, а высшее, слов нет, открывало дорогу в жизнь! Для Франсиска, отца Антонио, образование детей обошлось очень дорого, ему пришлось продать кузницу и земли в Реусе. Но отец был твердо уверен в том, что его дети должны добиться большего, чем быть просто ремесленниками.

Гауди всегда гордился своей родословной: «Своим хорошим пространственным вообра-жением я обязан тому, что я сын, внук и правнук котельщика. Мой отец был кузнецом, и мой дед был кузнецом. Со стороны матери в семье тоже были кузнецы; один ее дед бондарь (мастер выделывающий бочки, иногда мастер по изготовлению корабельных мачт), а другой - моряк — а это тоже люди пространства и распо-ложения. Все эти поколения дали мне необходи-мую подготовку».

Антонио Гауди курит на заднем плане, отец в центре, племянница и старший брат Франсиск.

Приехав в Барселону Гауди окунулся в водоворот событий. В это время в Европе набирала обороты промышленная революция. Барселона стала значительным индустриальным центром, где процветало производство вина, железа, пробкового дерева и хлопка. Также росла и культурная значимость города. Появлялись богатые буржуа, которым требовались красивые дома. Стремление разбогатевших горожан выделиться, пустить пыль в глаза, открывало широкие возможности для архитектора. Множество прекраснейших зданий, подстегивало фантазию Антонио.

Старая Барселона, очень узкие улицы, прохладно и интересно. Ему хотелось просто заблудиться в бесконечных лабиринтах улиц. Гауди покорила готика, по-каталонски, массивная, нарочито тяжеловесная, с квадратными формами и явным устремлением вперед.

Высшая Архитектурная Школа в Барселоне славилась своими талантливыми выпускниками, и поступить туда было не так то просто. У Гауди ушло пять (!) лет на подготовку к поступлению. Он брался за любую работу, за все возможные заказы, чтобы как - то свести концы с концами. Он был полон амбиций и жажды жизни, не смотря на свое скромное материальное положение, одевался, очень изысканно. Антонио был настоящим красавцем!

Его темно-каштановые волосы с медным отливом и ярко-голубые глаза могли сразить наповал. Он покупал себе исключительного качества лайковые перчатки на улице Рамбла и там же, в самом дорогом шляпном ателье, для него держали индивидуальную болванку, как для постоянного клиента.

Антонио Гауди, 26 лет.

Наконец, после пяти лет подготовки, в возрасте 22 лет Гауди поступил в Высшую Архитектурную Школу.

Это было учебное заведение нового типа, преподаватели делали все, чтобы обучение не превратилось в рутину. В Школе студенты поощрялись, имея возможность участия в настоящих проектах, а практический опыт всегда очень ценен для архитектора. Учился Антонио с удовольствием и энтузиазмом, по вечерам засиживался в библиотеке, выучил немецкий и французский языки, для того чтобы иметь возможность читать литературу по профилю. Антонио был одним из лучших учеников, но никогда не был любимым.

Студенческая работа Гауди. Дверная кованая ручка.

Его сложный, непокладистый характер, склонность любой ценой добиться признания своей правоты, настраивали преподавателей против него. Однажды ему поручили разработать проект кладбищенских ворот, а он принялся рисовать похоронную процессию во всех подробностях. Преподаватель возмутился его подходом к делу, а Гауди заявил, что преподаватель ничего не смыслит в красоте и покинул аудиторию, хлопнув дверью.

Именно в это время и родилась фраза: «Гений или сумасшедший», (которая цитируется во всех статьях о Гауди). Так преподаватели отзывались об упрямце, который, впрочем, знал все предметы назубок и экзамены сдавал на «отлично»… Если дело не доходило до принципиальных споров. Тогда Гауди был бескомпромиссен. И отличная оценка тут же превращалась в неудовлетворительную.

Пожалуй, это время было самым счастливым в его жизни. Гауди снимал квартиру вместе со своим братом Франсиском, они носили один гардероб на двоих, поэтому казалось, что у Антонио несметное количество одежды. Они вместе ходили на вечеринки, участвовали в общественных мероприятиях. Молодые люди украшали карнавальные платформы и разыгрывали политические и исто-рические пародии из жизни известных в Катало-нии людей, путешествовали по Каталонии. К ним часто приезжал отец, а мама каждый день писала письма.

Студенческий проект Уличные Фонари для Пла де Палау и Пласа Реаль.

Внезапно все оборвалось. Скоропостижно скончался старший брат Антонио - Франсиск. Все случилось настолько быстро, что врачи не успели поставить диагноз. Многообещающая медицинская карьера Франсиска оборвалась так и не успев начаться. Антонио обезумел от горя. Для него Франсиск был самым близким человеком. Гауди всегда выглядел старше своих лет, а тут он просто в одночасье постарел. Едва оправившись от этого горя, семью Гауди постигает новый удар. Умирает мама, которая так и не смогла перенести потерю старшего сына. Вне себя от горя Антонио углубляется в учебу, в свободное время бесцельно бродит по Барселоне, пока держат ноги, а приходя домой, он падает без сил, забываясь тяжелым сном до следующего дня.

Через некоторое время Гауди решает перевезти к себе в Барселону отца и младшую сестру Розу с дочерью. Одиночество для него невыносимо. После переезда семьи Антонио приходится работать гораздо больше, чтобы прокормить всех. Кроме этого, ему нужно готовить дипломный проект. Для проекта он выбрал как раз те злополучные кладбищенские ворота, из-за которых было столько споров.

С большим трудом, преодолев препятствия обиженных преподавателей, в 1878 году Антонио Гауди получил диплом архитектора.

Один из первых его проектов был рабочий поселок Матаро, проект поселения, созданный Гауди по заказу рабочего кооператива. Этот поселок остался лишь на бумаге и в макете. Но для того, чтобы понять что нужно рабочим, которые трудятся на заводах и фабриках Гауди посещал рабочие слободки в пригородах Барселоны.

В одном из таких поселков Антонио познакомился с Жозефиной Морей. Жозефина работала в поселке учительницей.Она была на несколько лет старше его, и гораздо опытней, поскольку была разведена. Жозефина имела строптивый характер, прекрасно развитое чувство пространства и ощущение прекрасного. Она была прелестна. Темные волосы до плеч, тонкие черты лица и умение дать отпор любому, кто попробует посягнуть на ее свободу. Гауди был по-настоящему очарован.

Удивительна история и самой Жозефины.

Будучи шестнадцатилетней девушкой, Пепита (ее уменьшительное имя) влюбилась во французского красавца моряка и сбежала из дома своего зажиточного папаши. Быстро поженившись молодые поселились в Марселе, крупном морском портовом городе Франции. Супруг Пепиты нещадно пил и поколачивал молодую жену, а вскоре записался на уходящее судно и отбыл в неизвестном направлении.

Сильный характер и хорошее образование не дали Жозефине скатиться на самое дно. Она зарабатывала себе на жизнь в трактирах Марселя игрой на фортепиано, пением и испанскими танцами. Через некоторое время Жозефина связалась с отцом и выпросив у него прощение, вернулась домой в Барселону. Знание французского очень пригодилось ей в жизни. Получив образование, она стала работать в школе учительницей математики и французского языка.

(Ни одной фотографии Жозефины не сохранилось. Но она могла выглядеть примерно так.) Эдуард Мане.1881 год "Жанна".

Однажды Гауди получил заказ на оформление витрины магазина перчаток. Как всегда, наш герой подошел к выполнению работы с большой фантазией. Он решил изобразить перчаточный город. Одни перчатки были у него деревьями, другие улицами и домами, третьи изображали влюбленные парочки, прогуливающиеся по бульвару, а четвертые он впрягал, как лошадей в экипажи, которые тоже были... перчатками. Антонио так увлекся работой, что никого и ничего не замечал. Его отвлек владелец магазина с просьбой познакомиться с господином...

"- Эусебио Гуэль", - представился тот, "Мне нравится, как вы работаете!"

"Вообще-то, я архитектор!", - гордо ответил Гауди.

Гуэль спросил есть ли у Гауди проекты и пригласил его к себе домой на ужин. Так Гауди встретил своего друга, главного заказчика, покровителя и мецената.

Эусебио Гуэль.1881 год.

По сути дела, эта встреча была главной в жизни Гения Антонио Гауди, потому что каждый мастер знает, что какой бы гений и талант не родился на свет, без воплощения своих идей, он мало чего стоит.

Все проекты Гауди стоили баснословных вложений. И без Гуэля, вполне возможно, мы бы с вами и не узнали, что на свете жил такой архитектор, как Антонио Гауди.

По свидетельствам близких и современников, характер Гауди представлял собой клубок проти-воречий: гордый и мелочный, щеголь и бродяга, мудрый и чувствительный, остроумный и скуч-ный. Все эти наблюдения принадлежат людям, которые хорошо его знали.

Эусебио Гуэль настолько значимая фигура в жизни Гауди, что хотелось бы остановиться на его жизни подробнее.

Гуэль сын разбогатевшего крестьянина, сколотившего свое состояние на Кубе. Эусебио получил прекрасное экономическое и юридическое образование, продолжил учебу во Франции и Англии, владел тремя языками. В доме Гуэля бывал весь интеллектуальный цвет Барселоны. Здесь постоянно звучали стихи. Гуэль был старше Гауди всего на шесть лет и неудивительно, что они быстро подружились. Побывав впервые в доме Гуэля и встретив там радушный прием, Гауди пришел еще раз, потом еще. И — стал самым желанным гостем в доме своего покровителя и мецената. Гуэль с большим интересом просматривал наброски Антонио, которые тот приносил ему во время каждого визита. Выделил один, самый масштабный — проект кооператива Матаро. И сказал, что если его доработать, то вполне можно участвовать с ним на Всемирной выставке в Париже.

Гауди с вдохновением взялся за доработку. Гуэль был членом городского совета Барселоны, депутатом и сенатором законодательного собрания Каталонии. За его заслуги король Альфонс присвоил ему дворянское звание. Именно Гуэль похлопотал перед комиссией, чтобы проект никому не известного Гауди попал на Всемирную выставку в Париже. Учитывая то, что выставку посетили три миллиона человек и проект Гауди был действительно очень интересным, Антонио Гауди в одночасье стал известным архитектором.

Дом Висенса 1888.

Гауди был счастлив! У него стало получаться, жизнь налаживалась!

Милая Жозефина, Эусебио Гуэль, семья, первые заказы, все это до краев наполняло его жизнь. Теперь в гости к Гуэлю он приходил с Жозефиной, которой нравилось, что ее принимают в высших слоях общества. Частенько Гауди приглашал Жозефину на прогулки вдоль моря, во время которых рассказывал о своих идеях, которые он мечтал воплотить в архитектуре. Речь шла о гиперболических параболоидах и их сечениях, гиперболоидах и геликоидах. В переводе на человеческий язык, параболоиды это пространственные фигуры, которые имеют форму седла или форму перевернутой рюмки

Гауди мог рассчитывать такие пространственные формы в уме, не делая вычислений и чертежей на бумаге, в этом тоже было проявление его гения. Имея математическое образование Жозефина иногда спорила с Антонио, Гауди был в восторге, потому что она действительно понимала о чем идет речь. Им было хорошо вместе, Жозефина ждала предложения руки и сердца. Но Антонио не спешил жениться. Он хотел быть уверенным в своем материальном положении.

Эусебио Гуэль очень хорошо умел считать деньги. Но при этом не стремился получить выгоду мгновенно. Он отлично понимал, что самым надежным вложением капитала является недвижимость. И не просто дома, а уникальные архитектурные сооружения, несущие в себе уникальный стиль создавшего их человека. Рожденный и воспитанный в Барселоне, Гуэль знал толк в хорошей архитектуре. Вскоре Гуэль поручил Гауди строительство усадьбы.

Усадьба Гуэля 1884 год.

В то время Гауди еще работал чертежником в архитектурном бюро у своего бывшего преподавателя Высшей Архитектурной школы Вильяра. И это тоже сыграло интересную роль в дальнейшей жизни Гауди. Строительство Собора Сограда Фамилия шло уже несколько лет. Стал вопрос о замене архитектора. Вильяр посоветовал кандидатуру Гауди. И, как ни странно, Церковный Совет ее принял. Так Гауди возглавил строительство Великого Собора Святого Семейства.

По совету Гуэля Гауди оставил работу у Вильяра, основал свое архитектурное бюро, набрал штат помощников и с головой окунулся в работу.

Часто упоминают о фантастических способностях Гауди строить дома без чертежей, пользуясь только набросками в импрессионистском духе или создаваемыми по ходу работ моделями так, что незаконченные архитектором здания не мог закончить больше никто. Например, макет будущего Храма Святого Семейства, составленный из подвешенных мешочков с песком, смогли "прочитать" только современные компьютеры.

Соединив точки-мешки исследователи получили пространственную модель собора. А чтобы не "резать" помещение на части, он придумал собственную безопорную систему перекрытий, и только через 100 лет появилась компьютерная программа, способная выполнить подобные расчёты. Это программа НАСА, рассчитывающая траектории космических полётов.

Макет Собора Сограда Фамилия.

Дворец Гуэля 1886 год

Гауди не вылезает со строительных площадок. Он носится с объекта на объект, и с горящими глазами отдает распоряжения.

Новый удар для Антонио. Умирает его младшая сестра Роза.

Да и племянница не радует, частенько Антонио вытаскивает ее, пьяную, из близлежащих заведений. Болеет отец, ему тоже нужно уделять внимание.

Возможно, Антонио пропустил момент, когда отношения с Жозефиной стали прохладными. Он не мог уделить ей должного внимания, и она стала отдаляться. Когда Гауди это понял, то решился сделать ей предложение. Но было уже слишком поздно. Жозефина отказала ему. Уже немного зная характер нашего героя, неудивительно, что услышав отказ, Антонио покинул дом Жозефины Морей, чтобы никогда уже туда не возвращаться. Он не предпринял ни одной попытки, чтобы вернуть любимую.Нервный и физический срыв сильно выбивают Антонио из колеи. Он покидает Барселону на два месяца, живет у монахов, постится, горячо молится и возвращается в Барселону другим человеком. Со своей склонностью к фатализму он решает, что разрыв с Жозефиной - это Знак Божий и отныне у него только две Любви - это Религия и Архитектура.

Он с головой уходит в работу. Но не забывает общаться с отцом, чтобы быть с ним больше времени он перетаскивает свой рабочий стол, в комнату, где лежит отец.

В это время он принимает участие во Всемирной Ярмарке в Барселоне. Он представляет экспозицию Испании.

Фото из удостоверения участника Всемирной Ярмарки.

Гауди все меньше и меньше думает о себе. Одевается как попало, становится жестким вегетарианцем. Питается орехами, фруктами, молоком и хлебом. Это и понятно, Гауди одинок, а трапеза подразумевает общение близких да столом. Любящая женщина должна была встретить его, усталого, дома, улыбнуться и велеть быстро мыть руки и садиться к столу, потому что она сегодня приготовила его любимую паэлью. Гауди-младший должен был бы забраться ему на колени и спросить, заглядывая в глаза, о том, как там строятся его кривые домики, а он должен был, улыбаясь, объяснять, что кривое это красиво. потому что в природе нет прямых линий.

В это время он проектирует дом Кальвет.

Он посвящал чертежам каждый час бодрствования, вечно искал совершенства, никогда не колебался делая выбор и не оглядывался назад, если выбор был сделан. Часто исправляя проекты, он упорно начинал заново, обнаруживая новую возможность, погружался в нее целиком. Иногда он врывался на стройплощадку и распоряжался рушить только что возведенную стену, потому, что ему ночью пришла в голову новая идея. Он становился совершенно нетерпим, ссорился с заказчиками, заявляя, что если они хотят, чтобы на них работал сам Гауди, они должны всецело ему доверять.

Гуэль заказывает Гауди парк. В 1900 году Эусебио Гуэль решил воплотить в жизнь грандиозный план, рассчитывая на талант и трудолюбие своего лучшего друга Антонио Гауди… Гуэль, который в то время увлекался утопическими идеями «идеального поселения", вознамерился превратить унылую гору в зеленую загородную зону. Здесь, по его задумке, должны были появиться сорок домов — с садами, удобными дорожками, полянами для игр и отдыха.
Выбор места с точки зрения Гуэля был идеальный семейный дом Гуэлей. К слову, Гауди переезжает жить в один из домов, с отцом и племянницей.

Собор Святого Семейства строился на пожертвования Граждан, и когда не было средств на строительство, стройка останавливалась. В это время Гауди брал светские заказы. Так был построен дом Батло.

Заказчик, крупный промышленник дон Хосе Батло Касанавас. Мастер оставил нам совершенно фантастический дом Батло, с волнистой чешуйчатой крышей наподобие гигантского змея и башней в виде копья, вонзающегося в драконье тело с балконами, похожими на карнавальные маски, и плиточной облицовкой богатейшей цветовой гаммы, от бело-голубой до насыщенно-синей.

Дом Батло 1904-1906

Последний светский проект Гауди, это Дом Мила, Каса-Мила, жилой дом, построенный в 1906-1910 Гауди для семьи Мила. Он интересен нам, поскольку раскрывает его отношение к деньгам. Строительство Собора Святого Семейства опять остановилось, а он чувствовал себя все хуже.

Гауди нужны были деньги для строительства Собора Святого Семейства. Он строил его почти сорок лет, отдавая на строительство свои гонорары, зарплату и милостыню, которую просил на улицах. Дом Мила он построил за три года, так торопился. Пока все это сооружалось, богатый Пере Мила стал бедным, поскольку уже заплатил 100 тысяч песет за нарушения Гауди норм строительства. Поэтому ближе к завершению сказал вдруг: платить не буду. А Гауди сказал:" Ну, сам и достраивай." И они разошлись, похлопывая по пустым карманам, понося друг друга и передав дело в суд. Тяжба началась. Гауди включил в сумму иска все штрафы, 1916 году из суда сообщают, что Пере Мила проиграл и оставшийся без гонорара архитектор может получить свои кровные 105 тысяч песет. Шла Мировая война, у Пере Мила богатства не росли, и, чтобы отдать сумасшедшему Гауди сполна, он заложил свой доходный Каса Мила, оставшись полностью разорен. И жестокий Гауди не пожалел бедняка. Недрогнувшей рукою он взял деньги и понес их... в кассу Храма....

Через некоторое время Гауди сильно заболел. Подхватил бруцеллез, или мальтийскую лихорадку, диагностировать которую трудно и сегодня. Медики считают, что «бруцеллез отличают резкие смены настроения, приводящие к суицидальной депрессии. Перемежаясь со вспышками гнева и периодами рассеянности, это подавленное настроение сопровождается физическим истощением, мучительными головными болями и болезненным артритом» Лекарств против этой болезни не было.

Может быть этим и можно объяснить, почему Гауди так сильно изменился в худшую сторону, пока еще были живы племянница с отцом, что-то его еще держало в этой жизни, но когда он остался совсем один, он перестал замечать себя.

Он разгуливал в каких-то обвисших, в пятнах плесени, пиджаках, брюки болтались вокруг ног, которые он от холода обматывал бинтами. И никакого нижнего белья, да и верхнюю одежду не менял, пока не превращалась в лохмотья. Ел то, что сунут в руку, обычно кусок хлеба, шел и ел на ходу. Если ничего не совали, ничего не ел. Пил воду. Когда очень долго ничего не ел, ложился и начинал умирать. Но приходил кто-нибудь из учеников, менял на нем одежду, (новая вскоре опять превращалась в нечто непотребное), кормил, и он поднимался.

Комната Гауди, где он жил в последние годы

Он не проповедовал, ни к кому не приставал с гениальными идеями, не пророчил и не оглашал улицы и площади проклятиями. Он протягивал руку и смотрел на встречного совершенно не испанскими, выцветшими синими глазами. Глазами стрелка. Без пощады. Рафолс, его помощник, утверждал, что у него были «неотразимые глаза пророка», нет, самым жутким для встречных было другое: «казалось, он способен глазами передвигать предметы и людей».

Он никого и никогда не хвалил. Однажды замучил всех, заставляя раз двадцать переделывать винтовую лестницу, и когда озверевшие рабочие наконец позвали его: «Сеньор Гауди, мы сделали все, как вы хотели!» — и он пришел, все поняли, что, тьфу-тьфу-тьфу, удалось. Ему явно нравилось. Но, взглянув на их довольные физиономии одним глазом, как курица, он буркнул злобно: сломайте все! Нет-нет, был случай, когда одному каменщику он сказал: «Хосе, ты хороший работник!» И этот Хосе заплакал...

И вот стоит перед вами такое создание. Безумно смотрит и протягивает руку. Ему нужны деньги на строительство Храма. Поэтому встречные, завидев его, сразу переходили на другую сторону улицы или прятались, так он и шел по пустеющим впереди улицам, протягивая руку каждому. Так шел он и в тот июньский день 1926 года, никого не видя и ничего не замечая, не заметил он и трамвай, который пустили в тот день в Барселоне. Водитель потом рассказывал, что этот бродяга сам кинулся ему под колеса. А три дня спустя Антонио Гауди, Великого Зодчего, хоронила вся Барселона.

Могила Гауди в крипте церкви

Гению тесно в рамках времени, стиля и традиций. В творчестве им движет внутренняя сила, потребность души, не зависящая от внешних обстоятельств. Как бы к Гауди не относились, он делал свое дело, потому что именно для этого он и родился на этот Свет.

Все посты по тегу / /

С Барселоной у меня связано воспоминание детства:

Это было в Барселоне
Девятнадцатого мая,
Когда все цветы, деревья
Расцвели, благоухая.

Дальше - не помню. Чье стихотворение - не знаю. Мама читала его с таким чувством, что я наяву представила себе эту майскую цветущую, нарядную Барселону. Даже в самом этом имени было что-то ласкающее. Барселона навсегда связалась в моем воображении с Первомаем и маёвкой - самыми веселыми праздниками нашего детства.

Впервые я попала в Барселону много лет спустя, в феврале. Шел дождь. Наутро, прильнув к окну автобуса, я увидела город: умытый, нарядный, раскрашенный, как дымковская игрушка. Это была Барселона моих детских грез. Это была Барселона Гауди.

Разумеется, не один Гауди создавал современную Барселону. Город знавал множество талантливых архитекторов на сравнительно коротком отрезке времени, именуемом Каталонским Возрождением. Кроме Барселоны Гауди, существует еще и современная Барселона, готическая Барселона, и район, в которой воплощены стили всех испанских провинций, и знаменитая Рамбла - район старой Барселоны. Но Барселона Гауди - это нечто особое, ни с чем не сравнимое. Тринадцать объектов (не всегда это здания), построенных Гауди в Барселоне, придают ей своеобразие и очарование и являются неотразимой приманкой для туристов.

Барселона Гауди - это сказка, воплощенная в архитектуре. Перед его жилыми домами толкутся зеваки - такого я не видела нигде. Странно, что в этих домах-теремах живут люди, а не обитают сказочные существа; что под этими вздыбленными крышами, за этими изогнутыми фасадами с вспученными балконами идет будничная жизнь. Еще труднее представить, что каждая деталь этого избыточно-пышного декора несет не только эстетическую, но и функциональную нагрузку. То есть создана не только для того, чтоб поразить воображение: богатые барселонцы привыкли не только к роскоши, но и к комфорту.

Гауди - гений, намного опередивший свое время. Феномен, не поддающийся объяснению и тем более подражанию. Неповторимый, несравненный, немыслимый.

Гауди причисляют к каталонскому модерну. Он и является ярчайшим его представителем. Но полностью он не вписывается ни в какое архитектурное течение. С таким же успехом его можно отнести к мавританскому барокко, к неоклассицизму или к неоготике. Но он предпочел своевольно перемешать все архитектурные стили, создав свою собственную эклектику. Что, действительно, отличает его от всех - это связь архитектуры с природой. Гауди обожествляет природу. У него церковные шпили завершены снопами злаков и початками кукурузы, арки окон увенчаны корзинами с фруктами, с фасадов свисают гроздья винограда; водосточные трубы извиваются в форме змей и рептилий; дымоходы закручены улитками, решетки выкованы в виде пальмовых листьев. Но Гауди совершает то, на что до него не отважился никто: он переносит законы природы на архитектуру. Он сумел добиться непрерывной текучести архитектурных форм, доступных лишь живой природе. Он применяет параболические перекрытия и наклонные древовидные колонны. В его проектах нет ни одной прямой линии, как нет ее в природе. Лепнина порталов Собора Святого Семейства напомнила мне Посвящение из:

Там на неведомых дорожках
Следы невиданных зверей;
Избушка там на курьих ножках
Стоит без окон, без дверей;
Там лес и дол видений полны;
Там о заре прихлынут волны.

Волн в архитектуре Гауди столько, что впору укачаться, а тридцать витязей прекрасных тоже найдут свое отражение в другом его шедевре, об этом - чуть ниже. Это, впрочем, мои собственные ассоциации: другой созерцатель может увидеть то, что имел в виду Гауди: историю Святого семейства. И прочитать соответствующим образом рельефы и статуи на портале Рождества - единственном, завершенном Гауди при жизни. Но даже закосневший в своем неверии атеист не может удержать восторженного вопля при виде четырех ажурных неоготических башен, взметнувшихся с Западного фасада над Барселоной. Гауди мечтал сделать Барселону католической столицей Испании. Он хотел вернуть Каталонии былое величие. Он добился своего. Отныне Барселона не мыслится без Храма Святого Семейства Гауди, как Париж - без Эйфелевой башней и Нью-Йорк - без Статуи Свободы.

Гауди отдал строительству Храма сорок пять лет жизни, но идея создания Храма принадлежала не ему, и не он был назначен его архитектором, хотя ко времени закладки храма в 1882 ему был 31 год и он уже создал несколько замечательных проектов. Идея принадлежала барселонскому книготоргоцу Жузеппе-Мария Бокабелья, который создал Ассоциацию почитателей Св.Иосифа. Ассоциация поручила создание Храма архитектору Франсиско де Вилья. Но едва начали возводить стены крипты (часовни), как у де Вилья возник конфликт с Ассоциацией и он отказался от строительства. Поэт Жуан Марагель, друг и почитатель таланта Гауди, и богатый промышленник и меценат Эузебио Гуэль предложили кандидатуру Гауди.

В ноябре 1883 года Гауди возглавил строительство, и руководил им до самой своей смерти в 1926 году. Последние 12 лет он отказался от новых проектов и целиком сосредоточился на Храме. В 1925 году он оборудовал себе жилье в Храме, чтобы иметь возможность руководить строительством практически, безотрывно. 7 июня (по другим источникам - 10-го) 1926 года Гауди вышел на свою обычную прогулку в церковь Сан Фелипе Нери. Он шел, погруженный в свои мысли, и не заметил приближающийся трамвай. Он был еще жив, когда его доставили в больницу. Гауди всегда уделял очень мало внимания своей внешности, и его не сразу опознали, приняв за бездомного. И отнеслись соответственно. Он прожил еще три дня. Его похоронили в любимой им часовне - единственном месте в Храме, где сейчас совершаются богослужения.

Гауди сохранил план своего предшественника - латинский крест с пятью продольными и тремя поперечными нефами, хотя конфигурация фасадов в процессе строительства менялась неоднократно. Каждый из трех фасадов, символизирующих три религиозных добродетели - Веру, Надежду и Милосердие, должен быть увенчан четырьмя башнями - колокольнями, в честь двенадцати апостолов. Скульптор Джузеппе-Мария Субиракс создал по эскизам Гауди около ста скульптур на темы Страстей для центрального фасада на Западном портале.

Гауди не надеялся завершить Храм Святого Семейства при жизни. Он мечтал закончить Восточный фасад Рождества, чтобы плоды его усилий могло увидеть его собственное поколение. Этим самым он обязывал будущих строителей продолжать работу. Он успел закончить часовню, апсиду (полукруглую часть здания), секцию монастыря, часть вестибюля и церковно-приходскую школу. Три колокольни фасада Рождества были закончены уже после его смерти. Он оставил подробные чертежи, макеты в масштабе 1:10, эскизы дизайнов, дабы последователи не уклонились от его замысла. Но продолжать строительство оказалось непросто: оно требовало огромных средств. На время гражданской войны его решено было законсервировать. Несколько раз Храм находился под угрозой уничтожения. Школа была разрушена, мастерская Гауди разорена. Полемика по поводу того, продолжать или заморозить работы, явилась логическим следствием отношения властей к творчеству великого каталонца. Работы то разворачивались полным фронтом, то сворачивались из-за недостатка средств. Но тут вмешался Его Величество народ. В Фонд строительства Храма продолжали поступать деньги. Гауди верил:. И не ошибся. В среднем строительство требует три миллиона долларов ежегодно. В этом году барселонские евреи пожертвовали пять миллионов. Но даже при стабильном притоке средств, строительство рассчитано минимум еще на 65 лет, хотя точную дату никто назвать не может. Не мог ее назвать и Гауди. Когда его спрашивали, когда же будет закончена Саграда Фамилия, от отвечал: .

Сейчас над Храмом нависла стрела башенного крана. Интерьер - огромная строительная площадка: бетономешалки, железные конструкции, железобетонные блоки, гипсовые детали декора, капители колонн. Применяются самые передовые технологии и материалы, каких не знал Гауди. Компьютерный анализ подтверждает точность его расчетов, которые он проверял с помощью мешочков с песком, подвешиваемых к макету. Скептики сомневаются, что Храм Св. Семейства вообще когда-нибудь будет закончен и что тайный замысел Гауди заключался в том, чтоб сделать его строительство вечным.

Это может сегодня показаться невероятным, но до 1952 года, когда Испания отмечала 100- летие со дня рождения Гауди, его имя было мало кому известно. Он не упоминался ни в одном учебнике по истории искусств, и даже специалистам ничего не говорило имя. Последние годы жизни Мастера были окутаны молчанием. Да и сейчас его имя не пользуется такой популярностью, как, например, имена Ле Корбюзье и Фрэнка Ллойда Райта.

На заре своей деятельности Гауди был связан с рабочими профсоюзами. Рабочее движение в промышленной Каталонии, особенно в текстильной промышленности, носило наиболее острый характер. Первым крупным проектом Гауди было создание рабочего городка в Монтаро. Впоследствии Гауди отошел от рабочего движения, стал истовым католиком и водружал христианские символы не только на соборах и жилых зданиях, но и на сугубо утилитарных постройках. Но, странным образом, его башни и колокольни напоминают вытянутые жирафьи шеи, католические кресты - пышно завязанные банты, окруженные воздушными шарами. Суровая католическая символика никогда еще не получала столь нестандартного воплощения. Похоже, великий архитектор навсегда остался в душе ребенком. О раннем детстве Гауди известно мало.

Антонио Гауди-и-Корнет родился 25 июня 1852 году в каталонском городе Реусе в семье котельных дел мастера и был пятым и последним ребенком. Двое старших детей умерли во младенчестве. Антонио рос слабым и болезненным мальчиком. С шести лет он страдал артритом. Из-за ревматических атак он часто пропускал школу и отставал по математике и географии. Болезнь отдаляла его от сверстников и способствовала уединению. Правда, в школьные годы у него было два закадычных друга. Несмотря на болезнь, Гауди любил совершать долгие пешие загородние прогулки. Эта привычка сохранилась у него до конца жизни. Его любовь к природе зародилась именно во время этих одиноких прогулок. Женщин в биографии Гауди не мог бы обнаружить даже самый дотошный исследователь. Был в его юности романтический эпизод, но девушка предпочла другого, и Гауди остался холостяком. Его единственной любовью стала архитектура.

В первые два года учебы Гауди в архитектурной школе в Барселоне на его семью обрушились одно за другим несчастья: умер старший брат, только что получивший диплом врача; за ним вскоре умерла мать, а потом и сестра Роза, оставив на его попечении свою маленькую дочь. После смерти матери отец Гауди продал свою мастерскую и вместе с внучкой переселился в Барселону к сыну. Гауди приходилось много работать, чтобы прокормить себя, отца и болезненную племянницу. Отец умер в 1906 году в возрасте 93 лет, племянница - шестью годами позже. Дом, где родился Гауди, не сохранился. Его снесли. На современном здании из стекла и бетона выбита надпись о том, что на этом месте стоял дом, где увидел свет великий архитектор. В Реусе есть гостиница, носящая имя Гауди, и больше ничто не напоминает о нем в этом маленьком сонном городке, совершенно пустом в это воскресное утро, когда мы посетили его.

Антонио не был прилежным студентом. Лекциям он предпочитал работу над книгой и осмысление собственного опыта. Своей эрудицией он обязан не столько академическому образованию, сколько самообразованию.В 1878 году он получил диплом архитектора и тогда же выиграл первое место в конкурсе на реконструкцию одной из старинных площадей Барселоны - Plaza Reial. Ему было поручено создание светильников.Это был первый и единственный государственный заказ. На протяжении почти всей жизни Гауди подвергался остракизму со стороны городских властей, и даже его частные заказчики не всегда разделяли его идеи. Упрямство и железная воля, с которыми он преодолевал препятствия, биографы объясняют национальными особенностями характера, свойственным жителям Реуса.

Расцвет Гауди связан с началом каталонского ренессанса. Богатые промышленники и купцы щедро жертвовали на перепланировку и реконструкцию Барселоны. Они заказывали здания знаменитым архитекторам, которые состязались друг с другом в изобретательности. Три дома, построенные в Барселоне 1880 году, обозначили начало каталонского модерна: издательский дом Монтанер и Симон (архитектор Доменич); столярная фабрика (архитектор Виласез) и Каза Висенс Антонио Гауди. Все три здания были построены под влиянием мавританской архитектуры из керамических плиток и кирпича. Развитие модерна дало толчок развитию местной керамической промышленности.

Каталонский модерн возник на мощном гребне национального сопротивления. Каталония не всегда принадлежала Испании. Она стала испанской в результате роялистского брака Фердинанда Арагонского и Изабеллы Кастильской, той самой, которая отправила в путешествие Колумба и изгнала из Испании евреев. Последующие три столетия Каталония постепенно теряла свои привилегии и все больше становилась испанской провинцией. Гордые каталонцы не могли с этим смириться. Они решительно воспротивились испанской культурной экспансии. Взрыв национального самосознания коснулся всех сфер общественной жизни: музыки, литературы, живописи, скульптуры, архитектуры, театра, языка. В конце концов каталонцы вернули свой язык - каталанский и добились автономного управления. Барселона стала самым красивым городом страны.

Барселона - город музеев. Надписи в большинстве музеев сделаны на двух языках: испанском и каталанском. Это усложняет осмотр. Странное отношение к туристам в стране, десятилетиями пребывавшей в полной изоляции. Впрочем, отношение к английскому языку наших отечественных ничуть не лучше. Скорее коренные янки выучат китайский, чем они - английский. Приятная новость: некоторые путеводители и альбомы изданы на русском языке. Автор Жорди Бонет и Арменголь снабдили текст буклета о Храме Св. Семейства терминами, в которых без специалиста не разобраться. Что означает, например "геометрическая модуляция?" Или выражение "распределить инертную нагрузку и умножить число активных элементов?" Но сам факт издания справочной литературы на русском языке говорит о том, что русские туристы - не такая уж редкость в этих краях. Мне лично за все время тура они не попадались, но их присутствие ощущалось постоянно. Вернемся к Гауди.

Первые двадцать пять лет работу над Храмом Святого Семейства Гауди сочетал с другими, в основном частными, заказами. Первый жилой дом ему заказал Мануэль Висенс, кирпичный и керамический фабрикант. Буйная фантазия Гауди только и ждала этого заказа. Он соорудил кирпичный особняк в мавританском стиле, инкрустированный многоцветными керамическими плитками, с круглыми башнями по углам. - настоящий маленький дворец из "Тысячи одной ночи", декорированный с восточной роскошью.

Среди жилых домов Гауди особенно знаменит многоквартирный дом, вошедший в историю под названием. Этот дом в народе прозвали (), или, еще того хуже, "Мясным пирогом". Но если бы из всех модерновых зданий в мире в мире осталось бы только это одно, оно олицетворяло бы модерн в его совершенном виде. Это шестиэтажное волнистое здание обтекает пересечение бульвара Грациа и улицы Провенца. Туда пускают посетителей, как в музей.>Вам в секцию А или Б?> - спрашивает кассир. На всякий случай отвечаю: И из роскошной квартиры на шестом этаже попадаю в аттик с параболическими арками, затем и на крышу со знаменитыми дымоходами и вентиляционными трубами, которые стали символом Барселоны в неменьшей степени, чем Саграда Фамилия. Предвидя поток посетителей, Гауди превратил крышу в террасу и одновременно смотровую площадку. В подвале он разместил конюшни - это был прообраз гаража. Он впервые применил рампу для лошадей и экипажей - этот принцип стал использоваться впоследствии в многоярусных паркингах.

В Гауди добился игры света и теней на фасаде, создающей иллюзию движения. При этом он использовал минимум декора. Окна и балконы оформлены железными решетками сложного рисунка. Внутренние дворы - их два - овальные колодцы с колоннами. Квартиры, выходящие на фасадную часть, залиты светом. К сожалению, впоследствии их конфигурация была значительно выпрямлена. Мебель Гауди конструировал сам, придерживаясь той же тории текучести. А на крыше выстроились странные фигуры, напоминающие то ли воинов в шлемах с лицами, закрытыми забралами ("тридцать витязей прекрасных"), то ли гигантские колокола. Это и есть знаменитые дымоходы и вентиляционные трубы.

В 1900 году богатый промышленник и меценат Эусебио Гюель поручил Гауди грандиозный проект элитного загородного поселка для состоятельных барселонцев. Склон безлесной горы за городом был выровнен и разбит на 60 домовых участков, которые предполагалось разместить в парке. Вершину горы должна была украшать церковь. Гауди работал над этим парком Гюэль с 1900 по 1914 год. В финансовом отношении проект потерпел фиаско - только два участка были куплены и два дома построены. Один дом принадлежал адвокату Марти Триасу, другой, по проекту архитектора Беренгуэра, Гауди приобрел для себя. Он жил там с 1906 по 1925 год. Сейчас там находится его музей-квартира.

Барселонцев можно понять: слишком далеко находился парк Гюэль от города. Слишко далеко и слишком высоко. Только неутомимый ходок Гауди мог ежедневно преодолевать это расстояние от дома до Храма пешком. Сейчас к подножию парка ведут два эскалатора. И все равно приходится взбираться по крутой улице под углом в 45 градусов. А там начинается бесконечный серпантин к вершине. На том месте, где должна была быть церковь, установлена каменная смотровая площадка с тремя крестами. Взбираться по скользким, мокрым крутым ступеням было чистым безумием. Это была высшая точка Барселоны. Перила кончались где-то на середине. Какой-то молодой человек подал руку. Панорама Барселоны внизу была мне наградой. Я зашла в парк с тыла и обнаружила комплекс Гауди, уже спускаясь вниз. И была поражена, как все без исключения посетители этого места. Центральный вход: стоколонный крытый рынок, большая центральная площадь, окаймленная 200-метровой скамейкой, центральная лестница с фонтанами, два маленьких домика у входной арки, окружающая поселок стена, и целый лес колонн, поверх которых вились пешеходные тропинки. Если бы Гауди больше ничего не создал, этого ансамбля ему было бы вполне достаточно, чтоб обессмертить свое имя. Парк Гюэль замечателен не столько как памятник архитектуры, но и скульптуры. Это - ожившая сказка о Гензель и Гретель - западным авторам ближе ассоциации с братьями Гримм. По бокам парадных ворот расположились два сказочных терема. Тот, который слева, украшенный высокой башенкой с характерным пятипалым крестом, предназначался для администрации (сейчас там сувенирный киоск, гардероб, буфет, туалеты). Башня сделана из бетона. Это первый случай применения бетонной конструкции в Испании. Домик справа был служебным. Парадная лестница с керамической балюстрадой, с драконами и змеями, изрыгающими каскады воды, ведет к базарной площади, украшенной 86-ью шестиметровыми дорическими колоннами, полыми изнутри: по ним, как по трубам, сходит в дренажную систему дождевая вода. Волнистый потолок рынка выложен мозаикой и украшен медальонами. Колонны служат основанием для большой террасы. По замыслу, эта терраса должна была служить зоной отдыха для обитателей будущей колонии. Гауди называл эту площадь. Единственным украшением террасы является знаменитая извивающаяся 200-метровая скамейка с изумительной красоты мозаичной балюстрадой. Любимый ученик Гауди Джуйоль создал для нее дизайн. Парк окружен стеной, облицованной круглыми керамическими плитками, с семью воротами. Нижняя часть стены сделана из бута, верхняя- из рустицированного камня, покрытого керамикой. Кромка каждые 8 метров прерывается большими керамическими дисками, на которых мозаикой выложены слова и. О парке можно рассказывать бесконечно: он полон сюрпризов и неожиданностей. Несмотря на незавершенность всего проекта, Парк Гюэль - наиболее совершенное творение Гауди, синтетически сочетающее архитектуру, скульптуру, цвет, свет, природу и пространство.

Парк Гюэль купило правительство Барселоны, объявив его памятником Искусства. В 1969 году правительство Испании присвоило ему звание Национального памятника. А в 1984 году ЮНЕСКО объявило его Наследием Гуманизма. Таким образом, Парк Гюэль находится под тройным протекторатом.

Несколько месяцев спустя после смерти Гауди Барселону посетил молодой японский скульптор Кендзи Имаи. Он был настолько потрясен Храмом, что решил создать в Нагасаки собор на основании изучения работ Гауди. С тех пор началось паломничество японцев в Барселону. Немецкий архитектор Гропиус в пятидесятые годы посетил часовню Колонии Гюэль. Более часа он не мог вымолвить ни слова, созерцая это чудо. Впервые посетив Барселону в 1927 году, Ле Корбюзье сказал: " Это - великий строитель нашего века". На выставке в Париже в 1961 году был признан вклад Гауди в мировую архитектуру. Во всем мире самобытность Гауди рассматривается как высочайшее искусство всех времен и народов. В будущем году, в 150-ю годовщину Мастера, не только вся Испания, но весь цивилизованный мир воздаст ему почести, которых он не удостоился при жизни.

Посмотрело: 4578

Величайшее свойство произведения искусства - гармония, которая в пластических искусствах рождается из света. Свет создаёт рельеф и украшает. Архитектура - это упорядочение света.(с) Антонио Гауди

Великие и необычные люди чаще всего необычны во всем, начиная от рождения, и заканчивая смертью… Антонио Гауди был архитектором от бога, каталонцы боготворят его, весь мир восхищается им. Но было ли так всегда?

Родился Антонио Гауди в городе Реус, который находится в курортном ныне районе Коста Даурада, в десяти километрах от прибрежного города Таррагона, 25 июня 1852 года в семье Франсеска Гауди-и-Съерра и Антонии Корнет-и-Бертран. Рождение его было трудно, а потому родители поспешно крестили младенца в церкви Святого апостола Петра. Он был пятым ребенком его матери Антонии.

Именно отец привил Антонио любовь к рисованию и архитектуре. Франсеск был потомственным кузнецом, специальностью которого были как ковка, так и чеканка по меди. Как потом говорил сам архитектор, именно в мастерской отца в нём пробудилось ощущение пространства.

Очень трагической была вся его жизнь. Сначала два его брата умирают в младенчестве, потом и третий брат в 1876 году. Практически сразу умирает мать Антонио, а 1879 году – его сестра, оставив на руках отца и брата свою маленькую дочку.

Антонио с отцом и племянницей переезжают в Барселону, но горе настигает их и тут: в 1906 году уходит из жизни Франсеск, а спустя 6 лет и племянница.

Жизнь Гауди можно сравнить с историей Дали. Великий архитектор почти не имел друзей, ко всему прочему никогда не был женат. Правда, в отличие от Дали, Антонио мешали не его собственные странности, а ревматизм, который не позволял играть с другими детьми. Зато он мог и любил долго бродить в одиночестве, чем и занимался с удовольствием на протяжении всей жизни. Пусть он не был так подвижен, как другие люди, но зато это дало ему возможность больше наблюдать и видеть. Перед ним открывался во всей красе мир природы вокруг, что стало вдохновением для будущего гения. Считается, что ревматизм в столь юном возрасте привел к тому, что мальчик выглядел намного старше своих сверстников, будто болел «преждевременным старением».

Мальчик Антонио всегда любил рисовать, но впервые о его даре узнали в школе в 1867 году, когда он поместил несколько рисунков в школьный журнал «Эль Арлекин».

Антонио Гауди можно назвать волшебником. Когда приезжаешь в Барселону и воочию осознаешь его гениальность, прогуливаясь мимо его зданий, чувствуешь, будто находишься в сказке. Пряничные домики, шпили, изгибы… Кажется, что вот-вот откуда-нибудь вылетит фея, выбежит единорог и унесет вас в какой-то новый добрый и светлый мир!

Когда, однажды, невысокий рыжеволосый студент предъявил вниманию экзаменационной комиссии Барселонской школы архитектуры свой дипломный проект, удивлению его преподавателей не было предела. Почтенных профессоров поразило то, что здание, предложенное на чертежах юноши, нельзя было отнести ни к одному архитектурному стилю, до того оно было удивительно и необычно! “Господа, перед нами либо гений, либо сумасшедший!” - воскликнул председатель. “Похоже, теперь я архитектор”, - ответил Антонио Гауди-и-Корнет.

Уже тогда преподаватели Гауди не могли решить: то ли он гений, то ли сумасшедший. Темой учебного проекта Гауди были ворота кладбища, представляющие ворота крепости - они разделяли мёртвых и живых, однако свидетельствовали, что вечный покой - всего лишь награда за достойную жизнь.

Еще одной отличительной особенностью Антонио были его глаза - разные, один близорукий, другой - дальнозоркий, но он не любил очки и говорил: «Греки очков не носили».

Все его произведения напоминают замки из песка. Кажется, что стоит только ткнуть пальцем и здание рассыплется у тебя на глазах. Он ненавидел правильные, геометрически ровные пространства, избегал прямых линий, считая, что круг – порождение Бога, а линия – человека. Кстати, носил одно время в кармане сырое яйцо, считая, что это самая идеальная форма, созданная самой природой.

Друзья гения говорили, что помимо своего блестящего таланта, он обладает феноменальной ловкостью: архитектор мог поймать на лету муху левой рукой.

Его первые здания, которые относятся к раннему модерну, строятся в Барселоне и Комильясе (Кантабрия) под влиянием испанского архитектора Марторела. Это два «стилистических близнеца», богато декорированные, нарядные и причудливые – Дом Висенс и Эль Каприччо. Тогда же был построен Дом Кальвет в Барселоне.

Одним из важнейших моментов в его жизни стала встреча его с Эусеби Гуэлем, что и помогло архитектору реализовать его истинные замыслы. Гуэль – текстильный магнат, богатейший человек Каталонии, стал другом Антонио Гауди. Он мог позволить себе за свои деньги все, что угодно. За свои же деньги он позволил своему другу осуществить мечту каждого архитектора – полную свободу самовыражения. Да, Гуэль явно обладал эстетическим чутьем…

Гауди выполняет для семейства Гуэль проекты павильонов усадьбы в Педральбесе близ Барселоны, винных погребов в Гараффе, часовни и крипты Колонии Гуэль (Санта Колома де Сервельо) и широко известного Парка Гуэль в Барселоне. Именно в этом парке в центре стоит памятник саламандре, которая является символом Барселоны. Выложенные мелкой колотой плиткой орнаменты поражают своей гармоничностью, хотя в целом являют собой цветовой хаос.

Но делом его жизни стал собор Святого семейства, Саграда де Фамилиа (Sagrada de Familia).

Идея создания храма появилась от Хосе Мариа Бокабелья, лавочника и книжника в одном лице, а строительство началось без участия Гауди. 19 марта 1882 года, в день святого Иосифа, с приличествующей случаю торжественностью в основание будущего собора заложили первый камень. Но вскоре из-за возникших разногласий между Бокабельей и архитектором Франсиско де Паоло де Вильяром последний отказался продолжать работу. Тогда лавочник нашел 30-летнего Гауди и предложил ему продолжить проект, на что тот с радостью согласился, не подозревая, какую роль сыграет собор в его жизни.

Раскритиковав предыдущий проект, он создает новый, решая возвести храм-«книгу», грандиозные каменные «страницы» которой расскажут о земной жизни Христа от Рождества до смерти и Воскресения. Саграда де Фамилиа - это пересказанный в камне и бетоне Новый завет.

Молодой архитектор начал работать над собором 3 ноября 1883 года, хотя только 28 марта 1884 года его официально назначили руководителем работ. А еще 3 марта 1884 года Гауди выдвинул предложение, чтобы его освободили от всех ограничений, которые накладывал проект Вильяра. В качестве арбитра пригласили Рогента, бывшего учителя Гауди, и он вынес решение в пользу своего студента. Получив этот заказ, Гауди мгновенно оказался в числе ведущих архитекторов Барселоны. «Это будет подобно лесу. Мягкий свет будет литься через оконные проемы, находящиеся на различной высоте, и вам покажется, что это светят звезды», - таким Гауди видел величайшее из своих творений.

В своем литературном очерке для журнала «Минотавр» в декабре 1933 года Сальвадор Дали восторженно отзывается об Антонио Гауди, называя его самым оригинальным явлением в истории искусства и рассуждая о созданных великим каталонцем зданиях, используя сложную метафорику. Главное предпочтение Дали отдал Дому Мила, откуда он даже заимствовал кое-что и для своего творчества. К сожалению, статья нашла отклик только у коллег-сюрреалистов. В 1956 году художник организовал в барселонском парке Гуэля чествование Гауди. Это позволило собрать средства на продолжение строительства Саграда Фамилия и весьма способствовало популяризации имени великого архитектора.

Гауди отдал храму 43 года жизни, а с 1910 года и вовсе занимался лишь им, отказывая своим многочисленным заказчикам и не оставив в своем сердце место для женщины. Гауди знал, что ему не суждено увидеть храм завершенным. Некоторые, правда, и вовсе считают, что тайный замысел Гауди - вечное строительство собора.

Умер великий гений так и не закончив Саграда де Фамилиа… Он погиб под колесами трамвая у подножья горы Тибидабо недалеко от Собора Святого Семейства, работы всей его жизни, где он проводил большую часть времени. Считается, что он загляделся на свое творение и не увидел опасности. Ему было почти 74 года. Говорят, что выглядел он неопрятно, а денег и документов с собой не было, поэтому извозчики отказывались везти его в больницу, боясь, что никто не заплатит им. Да, и действительно, последние несколько лет Антонио занимался только собором, забыв о себе, о комфорте и чистоплотности. От молодого щеголя не осталось и следа…

В конце концов Гауди доставили в больницу для нищих, и никто не мог узнать знаменитого архитектора, пока на следующий день его не нашли друзья. Когда его пытались перевезти в лучший госпиталь, он отказался со словами, что «его место здесь, среди бедноты». Гауди скончался на третий день, 10 июня 1926 года.

В 1926 году Антони Гауди похоронили в крипте недостроенного им собора.

Елена Плаксина

Детство Гауди прошло у моря. Впечатления о первых архитектурных опытах он пронёс через всю жизнь. Поэтому все его дома напоминают замки из песка.

Из-за ревматизма мальчик не мог играть с детьми и часто оставался в одиночестве. Его внимание надолго приковывали облака, улитка, цветы… Антонио мечтал стать архитектором, но при этом не хотел ничего изобретать. Он хотел строить так, как строит природа, и лучшими из интерьеров считал небо и море, а идеальными скульптурными формами - дерево и облака.

Когда школьный учитель заметил однажды, что птицы могут летать благодаря своим крыльям, подросток Антонио возразил: крылья есть и у домашних кур, но летать они не умеют, зато благодаря крыльям быстрее бегают. И добавил, что крылья нужны и человеку, только он не всегда знает об этом.

Когда Антонио был студентом архитектурного семинара Барселонского университета, его руководитель не мог решить, с кем он имеет дело - с гением или сумасшедшим.

Темой учебного проекта Гауди выбрал ворота кладбища, и это были ворота крепости - они разделяли мёртвых и живых, однако свидетельствовали, что вечный покой - всего лишь награда за достойную жизнь.

У Гауди были разные глаза: один - близорукий, другой - дальнозоркий, но он не любил очки и говорил: «Греки очков не носили».

«Это безумие - пытаться изобразить несуществующий объект», - писал он в своём юношеском дневнике.
Он ненавидел замкнутые и геометрически правильные пространства, а стены доводили его прямо-таки до сумасшествия; избегал прямых линий, считая, что прямая линия - это порождение человека, а круг - порождение Бога.

Дом Мила (1910)

«Зверинец» на крыше Дома Мила

Позже он скажет: «…исчезнут углы, и материя щедро предстанет в своих астральных округлостях: солнце проникнет сюда со всех сторон и возникнет образ рая… так, мой дворец станет светлее света».

Чтобы не «резать» помещение на части, он придумал собственную безопорную систему перекрытий. Только через 100 лет появилась компьютерная программа, способная выполнить подобные расчёты. Это программа НАСА, рассчитывающая траектории космических полётов.

Гауди мечтал создать «Собор ХХ столетия», синтез всех своих архитектурных знаний со сложной системой символики и визуального объяснения тайн веры.

Храм стал его навязчивой идеей. Углубляясь в себя, он становился все более эксцентричным, свято верил в своё мессианское предназначение, жил отшельником в своей мастерской, расположенной на строительной площадке, и выходил только время от времени «с шапкой в руке» для сбора средств на строительство церкви (пожертвования были единственным источником финансирования строительства, поэтому она строилась так долго). Строительство собора Саграда Фамилия не закончено и по сей день.

Так Саграда Фамилия выглядит внутри.

Если все пойдет как планируется, то строительство храма будет закончено в 2026 году.

Гауди был раздавлен между двумя трамваями 7 июня 1926. Говорят, будто движение трамваев в Барселоне впервые началось именно в этот день, но это лишь красивая легенда.

В 1926 году, Антонио Гауди, величайшего архитектора XX века, которого никто не знал в лицо, но чьи творения теперь и уже навсегда определили облик Барселоны, похоронили в крипте недостроенного им собора.